(Перевод на современный литературный язык)
Бисмиллагир-рахманир-рахим!
Я, Мухаммад Исхаки (после турецкого гражданства-Гаяз Исхаки-Иделле) родился 23 февраля 1878 года в деревне Яуширма Кызылъярской волости Чистопольского уезда Казанской губернии в семье имама Гилязетдина Исхаки и наставницы Камарии Исхаки. У меня родилось три дочери-Гайнелмарзия, Фаридабану, Халимабану, родившаяся от одного и того же родителя, Ахметхасан. Родился в семье профессора Сагадата (после замужества-профессор Сагадат Чагатай). Кроме того, у меня было много родственников как со стороны отца, так и со стороны матери, но поскольку все они остались в Советской России, из-за притеснений Советского правительства давно прервались контакты, я не знаю, как среди них жил любой родственник, который по законам шариата имел право наследовать. Основными наследниками могут быть назначены четыре брата и дочь Сагадат Чагатай с вышеназванными именами. По законам шариата, у меня нет никакой связи с другой женщиной, нет другого законного ребенка. Я завещаю, чтобы все имущество, оставшееся после моей смерти, было распределено между этими наследниками в соответствии с исламскими законами. В частности, некоторые дневниковые тетради, относящиеся к 1918 году (кроме утраченных во время Второй мировой войны), на сегодняшний день имеют историческую и смысловую ценность. И содержание этих тетрадей в будущем будет отражать большое значение национально-тюркско-татарских движений Волжско-уральских мусульман. Эти тетради я оставляю за пределами своего материального наследия. Из моих единомышленников, которые хранят и издают эти тетради, — Хамид Зубаер Кошай, заведующий этнографическим музеем в Анкаре (садовые дома в Анкаре). […] улица. № 1), чиновник в Институте Анкары, инженер Камал Лукман (садовые дома в Анкаре). […] улица. № 4) передаю управление тремя людьми, состоящими из баклара и дочери профессора Сагадата Чагатая. Один из них умер, а двое других, совместно с профессором Садри Максуди, завещали избрать одного из националистов-участников Волго-Уральского национального движения. Завещал эти деньги Волго-Уральскому движению независимости. Если по повелению Господа наше Волжско-Уральское государство, избавившись от русского большевистского правления, превратилось в самостоятельное государство, то доходы от издательства, находившегося в ведении Академии наук моего государства, я завещаю в качестве национальной премии поощрять ценнейших писателей, отдавших произведение на национальном пути. После смерти вышеупомянутых национальных наследников завещал передать эти памятные тетради в управление академии Волго-Уральского самостоятельного государства, как я уже писал выше, премии для поощрения ценных писателей. Я оставляю брату Ахметхасану различные письменные пособия, подаренные моими соотечественниками, которые в разное время презентовали свои национальные труды, для того, чтобы они хранились в нашей семье или передавались в музей. Если брат не жив, то оставляю дочь Сагадат (для сохранения) семье одного из моих соотечественников, которые находятся на национальной дороге. Золотой час с золотой цепью, относящийся к 1913 году, был подарком»сайярской труппе», завещал брату Ахметхасану (с условием сохранения в семье). Последнее использование авторучки приписывают Сании Гиффат Кадири ханум из Анкары, другу письменного пастама Садри Максуди Баку, пастаме черного цвета с подарком дочери Тампере Билал Газиз Баку, дочери Сагадата из Стамбула. Я завещаю всю оставшуюся одежду и белье своему государству бедным, приехавшим с Волго-Уральского края. Если после моей смерти остались деньги, то я завещаю, чтобы из этих денег был поставлен надгробный камень с надписью на надгробии, потрачен на погребальные принадлежности и, кроме того, на расходы на образование государства Надир, сына Роки Мухаммадиша и Ибрагима. Средства от издания произведений (кроме памятных тетрадей) распределялись между наследниками по законам шариата. Если некоторые из моих братьев и сестер умрут, то их доли будут переданы их детям. Если бы Германия заплатила небольшую сумму в эквиваленте ущерба, треть этих денег была бы передана «Комитету независимости». Если доли наследников за пределами Турции будут распределены тремя ваемами с вышеперечисленными названиями. При невозможности быстрого распространения эти части хранятся в каком-либо банке.
Пусть моя смерть будет похоронена где угодно, по законам ислама, на исламском кладбище. Если моя родина будет освобождена от русских, то тело будет захоронено на моей родине, скорее на исламском кладбище г. Казани, где возможно захоронение Шигабутдина Аль-Марджани, Габдулкаюм Ан-Насри, г-на Максуди, Габдуллы Тукая. Где бы то ни было, о моей смерти писали в местных газетах. Не прошло и 48 часов после смерти, как был совершен обряд погребения.
Эти шесть масок завещания я написал своими руками, вдохновляясь своей совестью, не будучи ни под чьим давлением. И этим я отменил свое первое завещание, написанное 23 декабря 1950 года. Прошу всех моих наследников и друзей исполнить это завещание.
Мухаммадгаяз Исхаки-Идиллический
22 мая, 1953. Стамбул, Байугла,
Ул. Старая чичекче, д. 40, кв. 4
Источник: Произведения Н. Том 14. — Казан:
Татарское книжное издательство, 2013. Б.407-411.