ПОЯВИТСЯ ЛИ ЕДИНЫЙ ТЮРКСКИЙ ЯЗЫК?

Тюркский язык разделен на две части: южный и северо­-восточный диалекты. Первую составляет язык турков и про­живающих в России и Иране азербайджанцев. Вторую – язык узбеков, туркмен, казахов, киргизов, башкир, ногайцев. Вопрос о различии языков первой и второй групп не является вопросом исключительно последних столетий. Это различие существо­вало уже тысячелетие назад (о нем говорится в произведении

«Дивану лутат ат­-тюрк» – «Собрании тюркских наречий»¹). Это разделение – искусственное, происходящее от географических понятий «юга» и «севера». На это указывает то, что прожива­ющие на далеком севере алтайские татары говорят на диалек­те, близком тюркам Анатолии, а диалект тюрков, живущих в Добруже, более близок диалекту тюрков Тобольской области, нежели анатолийскому. Несмотря на различие этих диалектов, тюркский язык является общим для этих народов. Например, подобно тому, как в большинстве своем общими являются на­ звания животных и растений, многие использующиеся в по­ вседневной жизни глаголы также общие. Для всех тюркских народов общими являются и правила морфологии и синтакси­са. Во всех этих языках нет разделения на мужской и женский роды. Во всех диалектах «ләр» – показатель множественного числа. В диалектах всех тюркских народов существует правило сингармонизма.

Крестьянин из Аданы², окажись он в одной из деревень Казанской губернии, поначалу будет испытывать сложности в общении. Однако по прошествии нескольких месяцев начнет разговаривать как казанский татарин. И наоборот, житель сибир­ского Красноярска, случись ему оказаться в Конья или Манисе³, за несколько месяцев полностью освоит местный язык. Об этом красноречиво свидетельствует и тот факт, что солдаты, пленен­ные в России во время Первой мировой войны, оказавшись в се­верных деревнях, могли свободно изъясняться. Однако офицер, живущий в Стамбуле, столкнется с трудностями в понимании языка живущего на севере тюрка, равно как и в понимании узбек­ской речи. Эти трудности связаны с множеством заимствований из арабского и персидского языков.

Мы не отрицаем возможности некоторых незначительных морфологических и синтаксических различий между южным и северным диалектами. Самым очевидным свидетельством этого является спряжение глаголов. Например, если глаголы «килмәк» (приходить) и «китмәк» (уходить) в настоящем времени на юж­ном диалекте склоняются как «киләйурым, киләйурсын, килә­йур; китәйурым, китәйурсын, китәйур», то на северном – «киләм, киләсен, килә; китәбез, китәсез, китәләр».

Второй важный момент – различие в произношение некото­рых звуков. Например, на южном диалекте подобный арабской «фатхе» гласный звук произносится как «ә», в то время, как в се­ верном диалекте – «и». На юге – «сән», на севере – «син», на юге – «гәл», на севере – «гил». Есть различия и в произноше­нии отдельных согласных звуков. Например, на юге, несмотря на написание буквы «т», она произносится как «д», в то время как в северном диалекте остается «т». Звук «в» на юге на севере произносится как «б». Например, на языке анатолийских тюрок – «вар, вирдем»; на северном диалекте – «бар, бирдем».

Изменились и значения отдельных слов. Например, слово «япмак» на севере используется в значении «капамак». Если сло­ во «уйнамак» на юге означает «танец», то на севере в значении «сомневаться».

Эти незначительные и непринципиальные различия, конеч­но, не противоречат тому, что эти диалекты принадлежат одному языку. В каждом языке есть подобные различия. Подобно тому, как различия между северо­французским и марсельским диалек­том не свидетельствуют о том, что это самостоятельные языки, наличие диалектальных отличий в наших языках тоже не прин­ципиально.

Суть не в том, что в языках разных тюркских племен отдель­ные слова произносятся по­-разному, или имеют различное значе­ние. В значительной степени различие тюркских диалектов обу­словлено влиянием других языков, Когда тюрки пришли в Ана­толию, Азербайджан, у арабов, персов был свой развитый в со­вершенстве литературный язык. Не будучи фанатиками в сохра­нении своеобразия, тюркские интеллигенты поддались влиянию этих языков. Переводя с арабского и персидского на тюркский, они использовали те же (что и в оригинале. – М.И.) слова, и не только отдельные слова – целые словосочетания. Со временем язык Стамбула полностью утратил тюркский дух.

Географическое положение северных диалектов в некото­рой степени способствовало сохранению чистоты языка. Однако язык узбеков остался под влиянием персидского языка, и офици­альный и научный язык Бухары, одного из средневековых цен­тров тюркского мира, стал подобен персидскому. Тюркские на­ роды сохранили чистоту, самость тюркского языка в той степени, в которой они отдалены от арабоязычных и персо-язычных стран. На сегодняшний день казахи и киргизы – народы, лучше всего сохранившие тюркский язык – общаются на тюркском. Тюрки Урало­-Поволжья, хотя и смогли сохранить свои языки от араб­ского и персидского влияния, в последнее столетие попали под влияние другого языка – русского.

Язык живущих с 1552 под властью русских тюркских наро­дов Урало­-Поволжья (татар, башкир, ногайцев) на протяжении 400 лет постепенно оказывался под влиянием русского язы­ка. Для проживающих вдали от Казани, Бахчисарая тюрок это влияние имело угрожающие масштабы. Например, литовские татары полностью утратили свой язык и начали говорить на белорусском.

В том же положении оказались тюрки, живущие в верховь­ях Волги (в окрестностях Костромы). Они стали говорить на русском языке. Трудным является и положение тюрок Нижегородской, Тамбовской, Пензенской областей. Они так­ же начали утрачивать свой язык. Это бедствие коснулось и тю­рок, живущих в Китае, Иране, Афганистане. В период нацио­нального возрождения у российских тюрок предпринимались большие усилия для того, чтобы противостоять этому влиянию. Появившиеся за короткое время литература, новые школы в ка­кой-­то степени спасли тюрок от русификации. Однако, к сожа­лению, это движение полностью не реализовало поставленные цели – началась революция. В первые дни революции 1917 года представители всех живущих в России тюркских народов органи­зовали большой конгресс для решения национальных вопросов⁴. В его постановлении относительно вопроса об обучении и воспитании было сказано следующее: «В начальных школах об­ учение должно вестись на родных языках, а в средних и высших учебных заведениях – на общем для тюркских народов тюркском языке». Партии, образованные в Азербайджане (мусаватисты) и на Севере (тюркисты), в Казахстане (Алаш ­Орда), возглавили на­циональное движение.

К сожалению, развитие событий стало препятствием для дальнейшего роста тюркизма. По причине отдаленности тюрк­ских народов друг от друга они не смогли организовать единый центр для руководства политическими организациями (…)

* * *

В конце XIX века у тюркских интеллигентов зародилась мысль о тюркском единстве (…). В начале XVI века проживаю­щие на Крымском полуострове тюрки предпринимали большие усилия для объединения северных и южных тюрок. Их потомок – Исмаил Гаспринский – под девизом «Единство мысли, единство языка» начал издавать газету «Тарджеман» («Переводчик») на понятном всем тюркским народам языке. Эта газета на протя­жении тридцати лет служила распространению идеи о тюркском единстве. Однако в это время власть в Турции находилась в ру­ках далекого от этой идеи Абдул­Хамида⁵. По причине строго­го ограничения свободы слова и мысли крымские веяния не во­зымели в Турции существенного успеха. Сторонники этой идеи – Наджип Асым, поэт Мухаммед Амин, Ахмет Мидхат, Ахмет Хикмет⁶ и др. – не смогли способствовать ее распространению в стране. Вся тюркская печать продолжала существовать в ста­ ром духе и на старом языке. Турецкие писатели – Габдельхак Хамит, Халид Зыя, Тауфик Фикрет⁷– продолжали писать свои далекие от тюркского духа произведения на османском языке. Поэтому они не стали силой, задающей тон в деле воспитания молодого поколения у тюрков. Первая Турецкая революция так­ же не особо способствовала распространению идеи тюркизма. Напротив, турецкая интеллигенция большое внимание уделяла идеям османизма и исламизма, что не способствовало росту тюр­кизма. В области языка это направление (тюркизм. – М.И.) также не имело существенного влияния. Несмотря на то, что созданное в 1909 году «Тюрк дернеги» («Тюркский кружок»)⁸, появивший­ся в 1910 году журнал «Тюрк юрду» и организованные позднее «Тюркские очаги» поднимали вопрос о тюркском языке, тюркизм не смог занять ведущие позиции (…).

В основном, среди тюркских интеллигентов существует че­тыре разных мнения относительно тюркизма. Первое основы­вается на признании каждого тюркского народа как отдельной нации, признании языка народа самостоятельным языком. Эту идею поддерживали обрусевшие мурзы, выходцы из проживаю­щих некогда в России тюркских народов. Русское государство, русский народ также разделяло эту мысль. Этой же позиции при­держивались и сторонники османизма.

Второе направление основывается на утверждении, согласно которому отдельные тюркские народы не имеют никакого отно­шения к тюркам. Эта мысль была распространена среди азер­байджанцев Ирана. Она находит отражение в опубликованных в этом году в Берлине двух сочинениях, идея которых звучит так: «Мы не тюрки, мы иранцы».

Сторонники третьего направления признают, что один или несколько тюркских народов относятся к тюркам, а остальные – к монголам, финно-­уграм. Эта мысль некогда была широко рас­ пространена и в Турции. Согласно ей, азербайджанцы имеют персидское происхождение, северные тюрки, туркестанцы – мон­гольское, финно­-угорское. Ее продвигал главный редактор изда­ваемой в Стамбуле газеты «Тафсире афкяр» Абуззыя Тауфик, а ее отцом был Сулейман Назыф бек.

Суть четвертой позиции состоит в признании всех говоря­щих на тюркском языке народов (несмотря на их связь с мон­голами, финнами, греками, персами) тюрками и восприятии их языков (несмотря на языковые различия) как единого языка. Эту мысль разделяют тюркологи всего мира. Европейские тюрко­логи не видят разницы между тюрками из Айдына и Табриза, Самарканда, Бахчисарая и Казани. Нет никакого сомнения в том, что они тюрки, а их язык – тюркский. Однако в Поволжье, Туркестане, Азербайджане, Турции и по сей день есть интел­лектуалы, ставящие эту мысль под сомнение. Они и сейчас не признают своего заблуждения. Однако с развитием у тюрок язы­кознания, истории сторонников этой позиции будет все больше. В будущем ее признают все тюркские народы, не подвергшиеся окончательной ассимиляции со стороны других наций.

Какой сегодня нам видится роль тюркизма? Чего мы хотим достичь? Наша цель – единство тюрок. Наше желание – создание общей для всех тюркских народов культуры. Единственный путь для этого – объединение языков.

Если говорить точнее, то наша цель – создание высокораз­витого научного и литературного языка, понятного даже мало­-мальски образованному человеку. Несмотря на то, что фран­цузский язык разделяется на южный, северный и бретон­ский диалекты, существует единый французский язык. Хотя в Баварии, Пруссии, Саксонии существуют диалекты, у немцев есть великий немецкий язык («Hoch Deutch»). Подобно тому, как арабы, не обращая внимания на наличие у них нескольких диалектов, создали единый литературный язык, нам тоже необ­ходимо создать единый тюркский язык, не придавая значения диалектальным различиям между языками тюркских народов. Нельзя оставить без внимания того факта, что нации, создавшие единый литературный язык, в первую очередь предпри­нимали усилия для создания научного и литературного центра. Велика роль Сорбонны в том, что Париж приобрел статус на­учного и литературного центра, собрав вокруг себя все литера­турные и научные силы и поспособствовав тем самым станов­лению французского литературного языка. Такая же ситуация и в Германии. Просветительская литература в Пруссии одолела все интеллектуальные движения у мелких народов. Берлин стал силой, привлекшей внимание писателей, поэтов всех прожива­ющих в Германии народов. Одновременно эти научные цен­тры являлись и политическими центрами, что способствовало решению этой задачи (созданию единого литературного язы­ка. – М.И.). Мы также должны двигаться в этом направлении и будем двигаться. Наш культурный и научный центр будет обла­дать силой, способной собрать литературные и научные силы всех народов.

Необходимо сказать, что в этом вопросе наше положение очень трудное. Потому как в прошлые времена тюркский мир был очень большим. По причине географической отдаленности такого будущего центра от всего тюркского мира для того, чтобы его влияние распространилось вокруг, необходимо много вре­мени. Во-­вторых, распространению излучаемого центром света знаний и словесности на весь тюркский мир постоянно чини­лись внешние препятствия. К сожалению, они будут чиниться и впредь.

Если мы воспримем Стамбул или Анкару как центр тюркского мира, то для того, чтобы появившееся там литератур­ное или театральное произведение, в котором отражены волную­щие нацию события, проявлен тюркский дух, дошли до Казани, Самарканда, Табриза, Мазари Шарифа, Алма­Аты, Астрахани, Бахчисарая, необходимы недели, месяцы. Кроме того, вез­ де они будут подвергнуты цензуре. Такого рода политические препятствия сыграли основную роль в отсутствии у нас единого языка. Вот почему накануне Первой мировой войны тюркисты связывали будущее развитие тюркской нации с существовани­ем двух центров тюркской культуры – на севере и на юге. Они полагали, что вокруг этих центров появятся две родственные, но имеющие самостоятельный путь развития культуры. В те времена эта мысль не представлялась всего лишь мечтой. Она произрастала из самой нашей действительности. Стамбул был центром южных тюрок. Вокруг него объединились Анатолия, Крым, Азербайджан. В России на берегах Волги возник другой центр. Это – пусть и молодая, но уже многого достигшая Казань, которая за последние 25–30 лет превратилась в интеллектуаль­ную и духовную столицу всех российских тюрок. Все интел­лектуальные течения, научные идеи изначально зарождаются в Казани, а затем распространяются в Туркестане, Казахстане и даже в Китайском Туркестане. Казань обеспечивает всех север­ ных тюрок научными и научно-­литературными книгами. Казань формирует основы школы у всех тюркских народов, направляет к ним учителей. Казань готовит для них тысячи, сотни тысяч учебников. Казань создает национальный театр, национальную музыку и все это распространяет среди всех народов. Язык ка­занских татар – самый древний и самый разработанный из ча­гатайских. Он наиболее близок узбекам, туркменам, казахам, киргизам. В том числе и поэтому в настоящую эпоху Казань бу­ дет центром российских тюрок. Возможно, и Туркестан будет привлекать внимание как такой центр, но чагатайский диалект всегда сохранится как основа (литературного языка. – М.И.). В правоте этого у нас не было сомнений. Однако Первая миро­ вая война и последовавшая за ней большевистская революция на корню уничтожили эту идею. Прежде всего, Стамбул, без всяко­го сомнения, утратил свою силу как центр южных тюрок, и про­ должает утрачивать. Состояние издательского дела в Стамбуле на сегодняшний день очень далеко от того, чтобы предводитель­ствовать научными, литературными, политическими движени­ями в Турции. Со временем такое положение начнет наносить вред Стамбулу. В скором будущем Стамбул останется всего лишь одним из портов Турции и Анатолии (подобно Гамбургу в Германии, Марселю во Франции), утратит свою возможность распространять научную, литературную, политическую мысль по всей Турции и всему тюркскому миру. В Турции сейчас фор­ мируется новый, день ото дня набирающий силу центр. Этот центр по причине своего расположения (на юге Турции) еще более близок (чем Стамбул. – М.И.) другим тюркским народам. Духовно он ориентирован на Восток.

В­-третьих, сейчас в России уничтожен старый центр тюркского мира. Разгромлены, упразднены, раздроблены все на­учные центры Казани. В этом центре просвещения 25–30­ мил­лионного тюркского народа закрылись школы, газеты и журна­лы, медресе, издательства, выпускавшие тысячи и тысячи книг. Оборвались торговые связи Казани с Туркестаном, Казахстаном, Китайским Туркестаном, утратилась экономическая мощь. Взамен этому (центру. – М.И.) в тюркском мире не появилось ни­ какого нового центра, да и не было такой возможности. Поэтому живущие в России тюрки лишены центра, и если такое положе­ние сохранится, будет очень сложно организовать такой центр.

Вот почему тюркским народам будет очень трудно (может, даже невозможно) объединиться вокруг двух центров, создать два литературных языка. Сейчас спорящие о вопросах языка представители тюркской интеллигенции находятся в иной ситуа­ции, нежели пятнадцать лет назад. Она такова:

С политической и экономической точки зрения, тюркская нация утратила способность создать два центра. Из сказанного выше следует, что сейчас сохранился только один центр, способ­ный самостоятельно двигаться к решению стоящей перед тюрки­стами задачи. В связи с этим есть ли смысл в том, чтобы обсуж­дать вопрос о создании двух центров, создании двух литератур­ных языков, двух культур? Нет. Поэтому мы, воспользовавшись предоставленными нам историей возможностями, сможем орга­низовать только один центр. Или же, не сумев сделать и этого, не определив наш будущий путь, исчезнем, растворившись в других нациях. Безусловно, сторонники тюркизма, не примут этого и бу­дут прикладывать усилия, чтобы спасти нацию от этой трагедии. Для этого в первую очередь необходимо создать в Турции науч­ный, литературный, культурный центр. Насколько этот центр бу­дет отдален от Стамбула, настолько он не будет подвержен осман­скому влиянию. Насколько он будет находиться на юге Анатолии, настолько он будет иметь возможность духовного сближения с Азербайджаном и Туркестаном. Поэтому создание центра тюр­кизма в Анкаре, Сивасе, Эрзуруме будет полезным для живущих за пределами Турции тюрок. Будет полезным, если Стамбульский университет будет переведен в Анкару или Амасью. Но, к сожале­нию, из­-за того, что в Турции еще не воцарился мир, такой центр так и не был организован. Даже нет никакого решения относи­тельно того, быть ли научному центру в Стамбуле или в Анкаре. На чем же должен основываться этот центр?

В первую очередь должна быть создана академия. Эта науч­ная академия должна изучать основы тюркизма. Вся ее реформа­торская деятельность должна основываться на тюркском языке.

Во-­вторых, должна быть создана Комиссия по тюркским языкам, состоящая из языковедов всех тюркских народов. Эта комиссия должна вести работу по развитию языка. Должен быть подготовлен полный словарь, включающий общие для всех тюркских народов слова.

В­-третьих, необходимо создать издательство, работающее в этом направлении. Его наипервейшей задачей должно стать издание на тюркском языке общих для всех тюркских народов легенд, рассказов, сказок, народных песен.

В-­четвертых, необходимо издать на понятном всем тюркским народам языке историю, географию тюрков, подготовить учебни­ки для средних школ.

В ­пятых, не ограничиваясь только научным изучением тюр­кизма (подобно «Тюрк юрду»), необходимо издание для народа еженедельной или ежедневной газеты.

В-­шестых, Турция как единственное независимое государ­ство должна возглавить работу по сохранению национального духа тюрок. Она должна отстаивать права тюркоязычных мень­шинств будь то в Лиге наций, будь то на уровне европейской об­щественной мысли. Турция должна предпринимать серьезные усилия против ассимиляции тюрок, проживающих в России, Афганистане, Китае. Если тюркская интеллигенция начнет со­знательную работу во имя нашего будущего, то за короткое вре­мя родственные по духу тюркские народы объединятся по языку. И в скором времени появится развивающаяся общая тюркская культура. Если же мы сегодня не осознаем важности этого и не начнем работать в этом направлении, то, к сожалению, большая часть тюркских народов в скором будущем ассимилируется, утратит свою национальную идентичность. Вот поэтому стара­ния, предпринимаемые для создания такого центра, являются обязанностью сознательных поборников тюркизма. Обязанность тюркской молодежи – заниматься изучением различных диалек­тов и говоров для создания тюркского единства.

Гаяз ИСХАКИ

Появится ли единый тюркский язык?

Впервые напечатано в журнале «Тюрк юрду» в номерах от 13 октября и 14 ноября 1925 года. Текст в переводе на русский язык печатается по из­данию: Исхакый Г. Әсәрләр: 15 томда. 9 т.: Публицистика Казан: Татар. кит. нәшр., 2012. Б. 315–326.

¹ Дивану лутат ат-­тюрк (Словарь тюркских наречий, 1072–1074) – наи­более ранний памятник тюркских языков, составленный средне­азиатским ученым­филологом Махмудом Кашгари (XI век).

² Адана – древний город в Турции, расположенный в 50 км от берега Средиземного моря.

³ Конья, Маниса – турецкие города.

⁴ По всей вероятности, речь идет о состоявшемся с 1 по 11 мая 1917 года в Москве I Всероссийском мусульманском съезде.

⁵ Султан Османской империи Абдул­Хамид II (годы правления: 1876– 1909).

⁶ Наджиб Асым бек (1861–1935) – турецкий востоковед, Мухаммед Амин (1880–1948), Ахмед Мидхат (1845–1913), Ахмет Хикмет (1870–1927) – известные турецкие литераторы, журналисты.

⁷ Абдулхак Хамид Тархан (1852–1937) – турецкий прозаик и драматург; Халид Зыя Ушаклыгиль (1866–1945) – турецкий писатель и государственный деятель; Тауфик Фикрет (1868–1914) – известный турецкий поэт.

⁸ «Тюрк дернеги» («Тюркский кружок») – созданное в Турции в 1909 году по инициативе Ю.Акчуры научное учреждение с целью изучения всех тюркских народов.

Источник: Милли куәтләр бардыр = Есть сила в нации / Казань, 2023. – 324 б.
ИЯЛИ.

Переводы с татарского: М. Ибрагимов